Мираж черной пустыни - Страница 234

234

«Что мне теперь делать?» — подумала она.

Дебора взглянула на стоявший на тумбочке телефон, вспомнила о миссии, о ждущих ее монахинях. «Я должна позвонить им и сказать, что я прилетела».

Но когда ее взгляд упал на голубую телефонную книгу, она замерла.

Ей казалось, что тихий и спокойный номер гостиницы начал заполняться людьми. Она надеялась, что плотно задернутые шторы и запертая на ключ дверь спасут ее от непрошеных гостей. Но они были здесь, в этой комнате, рядом с ней, — в этом потрепанном телефонном справочнике.

Она взяла его в руки. Думая обо всех людях, имена которых могла найти в этой книге, о людях, которые были ее путеводными нитями в прошлое, Дебора вдруг почувствовала неожиданное возбуждение, словно она отправлялась в путешествие, открыла книгу и нашла целый список туристических агентств Дональдов.

Уехав из Кении, Дебора сожгла за собой все мосты. За те пятнадцать лет, что она строила новую жизнь и создавала свое новое «я», у нее ни разу не возникло желание увидеться с родными и близкими ей людьми, оставшимися в Кении. Если она не могла быть вместе с Кристофером, ей не нужны были ни эта страна, ни люди, живущие там. Вместе с семьей Матенге она вычеркнула из своей жизни и семью Дональдов.

Полистав справочник, Дебора узнала, что «Килима Симба Сафари-Тур» по-прежнему находится в Амбосели; еще четыре агентства были разбросаны по территории Кении. Она наткнулась на рекламное объявление, на котором был изображен раскрашенный «под зебру» микроавтобус и надпись: «Дональд-тур: самые надежные автобусы и водители в Восточной Африке».

Итак, они по-прежнему жили здесь, и, судя по всему, жили неплохо. Дональды. Потомки сэра Джеймса Дональда, человека, которого любила тетя Грейс, но с которым Деборе не довелось познакомиться.

В эту минуту ей до боли захотелось снова увидеть Терри, дядю Джеффри и дядю Ральфа. Внезапно она почувствовала, что они не просто старые друзья; они — ее семья.

«Семья!» — подумала она с восторгом. Наконец-то после стольких лет был кто-то, с кем она могла поговорить о былых днях, кто знал ее, кто мог ее понять.

Внезапно Деборе стало страшно переворачивать страницы книги. Она испугалась того, что может найти там фамилию Кристофера, увидеть его телефон. Это приблизит его к ней. Все, что ей останется сделать, это взять телефон и набрать его номер…

Она дрожащей рукой перевернула страницу. Там было много людей с фамилией Матенге — около тридцати. Она провела пальцем по именам от первой строчки до последней, но Кристофера среди них не было.

Дебора еще раз, более внимательно, прочитала имена. Матенге с именем Кристофер она не нашла.

Значило ли это, что его не было в Кении?

В списке были три Сары Матенге. Но ведь Сара могла выйти замуж и изменить фамилию.

Что делать тогда?

На Дебору навалилась усталость. Смена часовых поясов, помноженная на два бессонных дня, плюс восемнадцать часов без крошки во рту начали сказываться на ней. Физическая усталость и эмоциональное потрясение обессилили Дебору. Она отложила телефонную книгу и закрыла лицо руками, почувствовав себя застрявшей между «нигде» и «ниоткуда», словно после долгого путешествия на поезде оказалась на безлюдной станции. Она понимала, что нужно идти в одну из сторон, но вот в какую — не знала.

«Зачем, зачем Мама Вачера хочет меня видеть?»

Раздавшийся телефонный звонок заставил Дебору вскрикнуть. Она вздохнула и сняла трубку.

— Алло?

— Дебби? Алло? Ты слышишь меня?

— Джонатан? — Она вслушалась в заглушаемый треском голос. — Джонатан! Это ты?

— Боже, Дебби! Я так волновался за тебя. Когда ты прилетела? Почему не позвонила мне?

Она бросила взгляд на стоявшие на столике часы. Неужели ее самолет приземлился уже четырнадцать часов назад?

— Извини, Джонатан. Я была такой уставшей. Сразу легла спать и…

— Ты в порядке? У тебя какой-то странный голос?

— Просто связь плохая. И еще эта разница во времени, никак не могу прийти в себя. А ты как, Джонатан?

— Я соскучился по тебе.

— Я тоже по тебе соскучилась.

Повисла тишина, которую нарушали лишь треск и шум международной линии.

— Дебби? У тебя точно все хорошо? — снова спросил он.

Она сжала трубку телефона.

— Не знаю, Джонатан. Я так запуталась.

— Запуталась? В чем? Дебби, что происходит? Ты уже повидалась с этой пожилой дамой? Когда ты возвращаешься домой?

Дебора никогда не рассказывала Джонатану о своей тайне — о мужчине, которого считала своим братом, Кристофере, в чьей хижине однажды провела ночь. Этот страшный секрет и вина за него лежали на ее душе тяжелым камнем. Как сейчас сказать об этом Джонатану и объяснить ему, почему поездка в Кению привела ее в замешательство?

— Дебби?

— Извини, Джонатан. Я знаю, что говорю как-то маловразумительно. Это все эмоции. Я узнала кое-какие вещи и была немного шокирована…

— О чем ты говоришь?

Он говорил резко, и это было необычно. Дебора попыталась разрядить атмосферу.

— Завтра я поеду в Найэри, — произнесла она сдержанным голосом. — Возьму напрокат машину и съезжу в миссию. Остановлюсь, если получится, в отеле «Привал».

— Значит, послезавтра ты вылетишь домой?

Она молчала.

— Дебби? Когда ты летишь домой?

— Я не знаю, Джонатан. Пока не могу этого сказать. Я решила навестить кое-кого. Друзей…

Он замолчал. Она попыталась представить его. В Сан-Франциско, должно быть, сейчас очень рано. Наверняка Джонатан только что проснулся и собирается в больницу на утреннюю операцию. Скорее всего, он сейчас в спортивном костюме: каждый день он совершал получасовую пробежку в парке, затем принимал горячий душ, надевал джинсы и рубашку и уезжал в больницу. Там он завтракал в кафетерии бутербродом и кофе, затем шел в операционную и переодевался в зеленую униформу. Внезапно Дебора захотела оказаться в эту минуту рядом с ним, проделать вместе с ним весь этот ритуал, к которому она привыкла на протяжении того года, что они жили вместе.

234